Городская волна
Настрой город для себя

Милый город

Город Локтя

Город в лицах

Городская история

Сделано в Новосибирске

Полезный город

Городской треш

Сбросить
Новосибирские
новости
Настрой город для себя

Милый город

Город Локтя

Город в лицах

Городская история

Сделано в Новосибирске

Полезный город

Городской треш

Сбросить
Городская волна
Все материалы
Подписывайтесь:

Владимир Анискин: «У меня есть стратегический запас блох на 20 лет»

Микроминиатюрист-рекордсмен Владимир Анискин побывал в гостях «Вечернего разговора о жизни замечательных новосибирцев» на радио «Городская волна» (101,4 FM). В прямом эфире новосибирец рассказал о том, как он подковал блоху и провёл верблюдов через игольное ушко.

Регина Крутоус
Регина Крутоус
08:16, 23 августа 2018

Здравствуйте, с вами Регина Крутоус и вечерний разговор о жизни замечательных новосибирцев. Каждый вторник к нам в студию приходят люди, которые своими делами и достижениями внесли наиболее заметный вклад в развитие нашего города и сделали его лучше, известнее и добрее. И сегодня у нас в гостях мастер микроминиатюры, доктор физико-математических наук Владимир Анискин.

Досье: Владимир Анискин, родился в 1973 году в Новосибирске. С красным дипломом окончил Новосибирский государственный технический университет по специальности «Аэродинамика». В 2004-м защитил кандидатскую, а в 2013-м — докторскую диссертации. Работает в Институте теоретической и прикладной механики СО РАН. Микроминиатюрой начал заниматься в 1998 году. Женат, трое детей.

Регина Крутоус: Владимир Михайлович, здравствуйте!

Владимир Анискин: Здравствуйте.

Регина Крутоус: Владимир Михайлович, давайте уточним для наших слушателей, что такое микроминиатюра.

Владимир Анискин: Микроминиатюра — это редкий вид искусства, представляющий собой создание под микроскопом маленьких творений, настолько маленьких, что их невозможно рассмотреть невооружённым глазом. Для их просмотра требуется микроскоп или сильная оптика. Вся работа выполняется исключительно вручную, потому это и является искусством.

IMG_0599.JPG
Регина Крутоус и Владимир Анискин. Фото: Ростислав Нетисов, nsknews.info

Регина Крутоус: В числе ваших работ есть и футболка Марадоны, и кубок УЕФА (точная копия высотой 2 мм) на маковом зёрнышке — вы поклонник футбола? Следите за Чемпионатом мира?

Владимир Анискин: Нет, я не являюсь поклонником футбола, я любитель хоккея. Ну а футбольный чемпионат, прошедший в нашей стране — настолько глобальное событие, что я не мог мимо него пройти в своём творчестве, и посвятил этому событию три работы.

Регина Крутоус: Владимир Михайлович, а каким видом спорта вы сейчас увлекаетесь? Насколько мне известно, вы кандидат в мастера спорта по судомодельному спорту. Как у вас дела с кораблестроением — продолжаете проектировать, или микроминиатюра безоговорочно победила?

Владимир Анискин: Возиться с кораблями я закончил в школе. После того как пошёл учиться в новосибирский технический университет, мне пришлось оставить любимое занятие. Но любовь к кораблестроению осталась, и я перешёл на изготовление кораблей в бутылках. Копаться с мелочёвкой я любил с детства, и увлёкся микроминиатюрой уже на старших курсах.

Регина Крутоус: Владимир Михайлович, вы — доктор физико-математических наук, работаете в Институте теоретической и прикладной механики СО РАН. Над чем вы трудитесь сейчас, если не секрет?

Владимир Анискин: Мы работаем над исследованием сверхзвуковых микроструй — это потоки, истекающие из микроскопических отверстий или щелей. Размер микросопел от 10 до 300 микрон. Из этих отверстий вытекают сверхзвуковые струи, мы исследуем их структуру и возможность использования для охлаждения микроэлектронных компонентов. То есть решаем задачу теплоотдачи.

Регина Крутоус: А почему вы решили выбрать науку?

Владимир Анискин: Когда я учился на последнем курсе университета, в науку идти не планировал — был 1998 год, я собирался зарабатывать себе на жизнь своими руками, поскольку они с детства росли откуда надо. Рассматривал два направления — строительство и ювелирное искусство. Поступил на заочное отделение в строительный институт, пошёл в библиотеку своего вуза, чтобы в картотеке найти книги о пайке металлов и теоретически подготовиться. 

В картотеке мне и попалась карточка «Тайны невидимых шедевров». Я подумал, что шедевры могут относиться к ювелирке, а эпитет «невидимые» — подчёркивать особую тонкость их изготовления, что меня всегда привлекало. Я взял эту книгу, прочёл — это оказался сборник рассказов про мастеров-микроминиатюристов Советского союза. Я был впечатлён работами, о которых там шла речь, и у меня возникло огромное желание сделать что-либо самому. Стал пробовать — стало получаться. Это искусство настолько увлекло меня, что я по инерции пошёл в аспирантуру, и так и остался в науке. 

Потому что именно научная деятельность позволяла мне заниматься микроминиатюрой.

Если бы я пошёл работать на стройку, такой возможности не было бы.

Регина Крутоус: В мире всего 11 мастеров микроминиатюры. Вы общаетесь со своими коллегами? Обмениваетесь опытом?

Владимир Анискин: Я несколько человек знаю лично. При знакомстве с ними всегда говорил: «Мне интересно, как сделана та или иная работа, но я специально не буду спрашивать, как ты это сделал». Почему? Потому что мне интересно самому дойти до всего. Обозначая такую позицию, я и сам не рассказывал о тонкостях своего творчества, и не спрашивал об особенностях работы других мастеров: мне интересен творческий поиск. Повторюсь, с некоторыми я лично знаком, кого-то знаю по переписке, с другими не знаком лично, но слежу за творчеством каждого мастера.

Регина Крутоус: Никогда не возникало идеи совместной выставки?

Владимир Анискин: Дело в том, что каждый мастер самодостаточен; все они пространственно разнесены в масштабах даже нашей страны. Поэтому точки соприкосновения, какой-то объединяющей идеи до сих пор не родилось ни у кого.

Регина Крутоус: Вы — рекордсмен Книги рекордов России. За что вас в неё внесли?

Владимир Анискин: За изготовление самой маленькой книги в мире. Её размер — 90 на 70 микрон. В разложенном виде она легко умещается на торце обыкновенного листа бумаги. 

книга.jpg
Фото: aniskin.ru

Была подана заявка в Книгу рекордов Гиннеса, но её отклонили: им не понравился материал, из которого сделана книга; не устроила технология нанесения букв; им не понравилось, что таких книг одна-две-три, а им нужен тираж в несколько десятков; четвёртое я уже не помню, но как-то они аргументировали своё решение — и в Книгу рекордов Гиннеса я не попал.

Регина Крутоус: Владимир Михайлович, вы были финалистом премии «Народный герой». Это признание, народное. Для вас это важно?

Владимир Анискин: Да, конечно, признание таланта всегда важно для художника. Кто подал заявку, я не знаю, узнал только на том этапе, когда я вошёл в число номинантов. Я не победил, победил другой человек, страдающий отклонениями по здоровью — он рисует картины ногами. Для него гораздо более важно признание и оценка его деятельности, чем для меня. Поэтому я очень рад за него.

Регина Крутоус: Какая ваша работа была самой трудной?

Владимир Анискин: Одна из самых сложных работ — это «Роза внутри волоса». Идея и первое воплощение этой работы принадлежит киевскому мастеру Николаю Сергеевичу Сядристому. И вот в 2003 году я, раздобыв его телефон, позвонил выразить восхищение его творчеством и попросил разрешения воспользоваться идеей. На что он сказал: «Делай», а потом добавил: «Если сможешь». 

IMG_0685.JPG
Владимир Анискин. Фото: Ростислав Нетисов, nsknews.info

У меня ушло 3 года на то, чтобы найти технологию, решить множество задач — из чего делать сверло для волоса; как его затачивать; что вращать — волос или сверло; из чего делать розу. И три года творческого поиска — невероятное удовольствие, потому что в процессе поиска технологий я выходил на совершенно новые технологии, и у меня получались новые работы. В частности, «Крокодил Гена и Чебурашка» на маковом зёрнышке — это побочный результат работы над «Розой». Поэтому и «Роза в волосе», и эти мультипликационные герои, которых я позже начал делать по найденной технологии, дороги мне больше всего.

У микроминиатюры есть две составляющие — технологическая и художественная.

Если удаётся совместить их, получается очень хорошая работа — яркая, запоминающаяся зрителю. Но есть работы, у которых только одна составляющая — технологическая сложность, а художественность образа очень сложно придумать. Речь идёт, в частности, об алфавите на торце волоса: конский волос срезан под небольшим углом, образуется овальная площадка, и на ней написан русский алфавит. Сложность этой работы заключается в высоте букв — 15-20 микрон (в 2-3 раза больше размера эритроцита, кровяной клетки человека), другая сложность заключается в том, что с каждой буквой напряжение и ответственность возрастают колоссально, потому что, если ошибёшься в последней букве, то испортишь всю работу.

Регина Крутоус: Вы сказали, что в числе ваших работ достаточно много сказочных персонажей: Винни Пух с друзьями на маковом зёрнышке, Буратино...

Владимир Анискин: Я планирую продолжать эту линию, но она требует очень много времени и очень детальной проработки, потому что каждая фигурка, перед тем как выполнить её в миниатюре, вылепливается из пластилина — чтобы мне почувствовать, какая форма должна быть. Уже после этого я приступаю к изготовлению микроминиатюрки.

Регина Крутоус: У вас трое сыновей — это некое посвящение вашим детям? Или просто мультфильмы любите?

Владимир Анискин: Просто мне нравятся советские мультфильмы. 

Регина Крутоус: У вас есть и скульптурные композиции, и акварели, и раскраски — какой вид микроминиатюр вам ближе?

Владимир Анискин: Мне нравится в различных видах работать, потому что, переключаясь с одного на другое, ты немного отключаешься и совершенствуешь свою технику во всех направлениях микроминиатюрного искусства. Ну и хочется придумать что-нибудь новое, или уже наработанную технологию перевести на более мелкий масштаб.

Регина Крутоус: Из каких материалов вы делаете микроскульптуры?

Владимир Анискин: Технологии и материалы — это моё ноу-хау, моя найденная технология, о которой я особо не распространяюсь. Но если говорить в общих чертах, то это специальный краситель, обработанный таким образом, что он может держать мелкую пластику.

Регина Крутоус: Какой ваш любимый материал-носитель? Вы устанавливаете микрофигуры на рисовые и маковые зёрнышки, работаете с яблочными, виноградными косточками и со срезами волос. К примеру, наименьшая в мире новогодняя ёлка помещается на торце волоса. Так с каким материалом вам нравится работать больше всего и почему?

Владимир Анискин: Нравится работать с волосом, потому что он самый маленький, но также нравится работать и с маковым зёрнышком. Вообще — почему маковое зёрнышко, рисовое зёрнышко, волос? С одной стороны, это удобная площадка для размещения какой-либо композиции, с другой — эта площадка является одновременно масштабным элементом, потому что все представляют, что такое рисовое, маковое зёрнышко, могут соотнести размеры изделия с тем, что находится в представлении человека. А волос — это мельчайший объект, с которым сталкивается человек в повседневной жизни, поэтому ассоциации возникают сразу: изготовить что-то меньше волоса — невозможно и невероятно. Поэтому такие работы привлекают внимание, конечно.

Фото: aniskin.ru

Регина Крутоус: Вы подковали блоху и поместили караван верблюдов в игольное ушко. Как вы это делаете? расскажите о технической стороне: у вас особый набор инструментов?

Владимир Анискин: Инструменты я придумываю, изготавливаю самостоятельно, по форме они напоминают инструменты, которыми работают резчики по металлу или камнетёсы, только очень маленькие. Для их изготовления я использую маленькие свёрла, а для заточки у меня есть токарный и заточной станочки, которые умещаются на ладони — они самодельные. С их помощью я готовлю к работе весь свой инструментарий. 

Порой изготовление инструмента занимает больше времени, чем та операция, для которой он предназначен.

У меня порядка 30-40 различных резцов, но опыт показывает, что с помощью трёх-пяти можно сделать 90% операций. Всё остальное — специальные инструменты, для облегчения изготовления каких-то отдельных деталей.

Регина Крутоус: Владимир Михайлович, а к вам, как к изобретателю, обращались, например, люди из медицины, хирурги?

Владимир Анискин: Обращались медики-исследователи — те, кто двигают медицинскую науку. В частности, была идея попробовать сшивать сосудики — даже не сшивать их, а вставлять специальный стент в виде тоненькой закрученной проволочки, которая, будучи охлаждённой, меняет свой размер, затем на неё надеваются сосудики, после чего она распирает их и держит. Такую идею нужно было опробовать — обратились ко мне, чтобы я сделал из маленькой нитиноловой проволочки стентик, после чего проводились успешные операции на мышах. Как дальше это пошло — не знаю.

Обращаются ко мне из соседних институтов, когда нужно сделать что-то миниатюрное, либо что-то тонкое измерить. Делал из микротрубочек микрошприцы, микропипетки. Когда обращаются — я всегда помогаю.

Регина Крутоус: Получается, что ваше хобби помогает и разным областям науки.

Владимир Анискин: Да, конечно. Моя диссертация была сделана фактически моими руками. То есть мне удалось сделать и микросопла, и получить микроструи, и создать инструментарий для их исследования. На защите один член диссертационного совета вышел и сказал: «Работа уникальна, она связана с уникальностью защищающегося, но она настолько уникальна, что её даже проверить невозможно никому в мире, потому что никто такого сделать не может». Да, поэтому моё умение очень тесно переплетается с моим хобби и помогает мне в научной деятельности.

IMG_0650.JPG
Регина Крутоус. Фото: Ростислав Нетисов, nsknews.info

Регина Крутоус: Владимир Михайлович, многие мастера микроминиатюры подковывают блох. Ваше насекомое — какое-то особенное?

Владимир Анискин: Нет, подкованная блоха — это классика жанра. Кстати, не все микроминиатюристы могут выполнить эту работу, ведь подковывается всегда настоящая блоха.

Регина Крутоус: А где вы её взяли?

Владимир Анискин: Достать её было проблемой, но мне повезло: моя одноклассница работает ветеринаром, и лет 15-20 назад я попросил её достать мне блох. Когда ей принесли блохастого котёнка, она насобирала этих насекомых в пузырёк, залила спиртом, и теперь у меня есть стратегический запас лет на 20.

Регина Крутоус: Какие качества необходимы мастеру микроминиатюры, помимо любви к насекомым?

Владимир Анискин: Для того чтобы заниматься микроминиатюрой, нужна только одна вещь — огромная любовь к этому делу. Потому что эта любовь позволит преодолеть все трудности, выработать терпение, настойчивость, усидчивость, позволит найти собственные технологии и изготовить всё, что душе угодно.

Регина Крутоус: Если взять тех же персонажей мультфильмов, поражает их сходство с оригиналами. У вас есть художественное образование?

Владимир Анискин: Художественного образования у меня нет, но есть художественный вкус, да и чутьё прекрасного, конечно, присутствует.

Схожести очень сложно добиться, потому что каждая деталька делается отдельно. И когда ты работаешь над одной рукой, другую не видишь — есть вероятность «пролететь» с размером. Чтобы этого избежать, приходится часто сравнивать одно с другим — это непросто, это трудоёмкий процесс. Но для того чтобы фигурка получилась «живая», конечно, мне приходится сперва её вылепливать из пластилина — тогда я начинаю, что называется, «на кончиках пальцев» чувствовать, какой она должна быть. Самое сложное — сделать голову, потому что она задаёт эмоцию, затем — фигурке нужно придать ощущение движения. Это не так просто, как кажется.

Регина Крутоус: А было такое, что вы теряли микроминиатюры?

Владимир Анискин: Конечно! Потеря или порча микроминиатюры, особенно на финальной стадии — это та плата, которой рассчитывается микроминиатюрист за своё умение. Конечно, с опытом таких потерь становится всё меньше, но они всегда бывают. 

А в самом начале мои работы терялись достаточно часто. Работаешь-работаешь три-четыре дня над какой-нибудь деталькой, а она потом у тебя раз — и вылетает.

Регина Крутоус: И ведь нигде не найдёшь её!

Владимир Анискин: Да, её нигде не найдёшь, но есть надежда, что она маленькая и далеко не улетит, поэтому я поступаю так: всё пространство вокруг микроскопа заклеиваю скотчем. Потом отрываю скотч и просматриваю его под микроскопом. Пару раз я так находил деталь, но возникала другая проблема — как её, не повредив, отодрать от липкого слоя.

Регина Крутоус: Владимир Михайлович, на основе ваших работ Международная гильдия мастеров открыла музей микроминиатюры «Русский Левша». Думаю, не все знают, что собой представляет музей — расскажите, пожалуйста.

Владимир Анискин: В 2006 году я был приглашён в Питер на выставку микроминиатюр. Планировалось, что там будут мастера со всей России, но собрать всех не удалось. Однако я приехал, и мои работы настолько понравились организатору, что она предложила следующий вариант сотрудничества: она берётся за создание постоянно действующей выставки, которая позднее переросла в музей. Он находится в самом центре Санкт-Петербурга, на Итальянской, 35. Музей существует уже 12 лет, там представлено более 70 моих работ. В музее три зала, в одном находятся мои работы, в двух других проходят сменные выставки. 

Моя мечта, конечно, сделать постоянно действующую выставку, но зайти на государственные площадки на долгое время очень сложно.

Уже лет 10 я пытаюсь это делать с различной безуспешностью. Но месяц назад мы договорились с директором Художественного музея о том, что он предоставит помещение на достаточно продолжительный срок. Планируется, что выставка откроется в начале сентября на длительное время, а там — как Бог даст.

Регина Крутоус: В вашем музее уже побывали многие известные персоны, в том числе министр иностранных дел Сергей Лавров, председатель Совета Федерации Федерального собрания РФ Валентина Матвиенко. Что впечатлило их больше всего?

Владимир Анискин: Прежде всего, размер. Несмотря на то что там стоит много работ, как правило, они смотрят две-три — которые попались первыми. Конечно, нравится, и с удовольствием благодарят, спрашивают, как это сделано, желают дальнейших успехов.

spb-3.jpg
Фото: aniskin.ru

Регина Крутоус: Владимир Михайлович, я знаю, что вы и со школами сотрудничаете.

Владимир Анискин: Да, в рамках Дней науки, которые проходят в феврале, меня приглашают в школы с лекцией «Искусство микроминиатюры и его использование в науке». Большую часть времени я, конечно, про микроминиатюру рассказываю — ребятишки сидят, тихие и заворожённые. Когда я начинаю рассказывать про науку, им, конечно, уже многое непонятно, и они начинают шевелиться. Как правило, я привожу с собой несколько экспонатов, и ребятишки смотрят их «живьём». С большим удовольствием они смотрят, и я с большой радостью приезжаю в школу. Потому что прекрасно понимаю, что то удивление, которое может возникнуть в сердце ребенка, может остаться там надолго, и непонятно ещё, какие благие плоды принесёт встреча с чудом, с микроминиатюрой.

Регина Крутоус: Владимир Михайлович, кто или что вас вдохновляет?

Владимир Анискин: Вдохновляют меня яркие события нашей жизни, вдохновляет моя жена, которая подсказывает мне некоторые идеи. Мне очень нравятся мультики, и в планах у меня — воплотить множество мультипликационных героев. Также мне хотелось бы в своём творчестве отобразить воинскую славу русского народа, и я выбрал направление микрокопий орденов.

Регина Крутоус: А идею «Ландышей из пылинок» вам жена подсказала?

Владимир Анискин: Нет, эту идею я придумал сам. Сначала я хотел изготовить один ландыш, лежащий на маковом зёрнышке. Когда закончил — вокруг осталось много места. И тогда я придумал сделать бутылочку, поместил туда второй ландыш, а потом ещё божью коровку добавил — она ползёт по стебелёчку.

Регина Крутоус: На кого вы равняетесь в творческом плане?

Владимир Анискин: В своё время киевский мастер Сядристый дал мне дельный совет: микроминиатюра должна быть прежде всего художественной.

До этого я думал, что чем меньше — тем лучше, и художественной составляющей должного внимания не уделял.

Есть у него ряд работ, которые меня восхищают, вдохновляют, и я стремлюсь сделать что-либо подобное. А вообще у меня в планах три задачи. С первой я справился — это самая маленькая книга в мире. Теперь у меня есть ещё две задачи, над которыми я тружусь, которые, как путеводная звезда, надо мной сияют. Это двигающаяся микроминиатюра — самое сложное, пожалуй, что можно придумать в этом виде искусства: маленькая, а ещё и движется — и не просто хаотично, а предсказуемо и разумно.

Третья цель — самое маленькое на Земле изделие, изготовленное руками человека. Я уже придумал образ, который буду делать — но не стану о нём рассказывать. Понимаете, нельзя сделать маленький шарик и преподносить его как самый маленький футбольный мяч в мире. Этот образ должен быть узнаваемым, многосоставным — быть изготовленным из пяти-шести деталей. Вот тогда это будет серьёзная вещь.

Регина Крутоус: Все мы родом из детства. Ваши родители поддерживали вас во всех начинаниях?

Владимир Анискин: Да, конечно. Я с детства не выпускал из рук карманный ножик: строгал, пилил, вырезал маленькие кораблики. А потом пошёл в Клуб юных техников, и всегда находил поддержку своих родителей. Ну а когда я начал заниматься микроминиатюрой, особую поддержку я получил от жены и тёщи, и она заключалась в том, что меня не пилили в тот момент, мол, «брось ерундой заниматься, иди деньги зарабатывай». Потому что в начальный период я ничего не знал, не умел, сидел и просто копался-копался-копался, ни о каких деньгах, ни о каких выставках не думал, работал в своё удовольствие. Конечно, поддержка жены и тёщи вылились в то, что мне удалось стать микроминиатюристом — в этом их огромнейшая заслуга.

Фото: Ростислав Нетисов, nsknews.info

Регина Крутоус: У супруги есть любимый экспонат? Какой?

Владимир Анискин: Есть — «Роза в волосе».

Регина Крутоус: А чем увлекаются ваши сыновья? Как думаете, они продолжат ваше дело?

Владимир Анискин: Я думаю, что они не продолжат моё дело, потому что они с этим выросли, для них я прежде всего папа, и все мои работы они видят в бытовом таком формате мышления, то есть бегают-бегают, подошли, посмотрели, и побежали дальше. Для них это не будет встречей с чудом, как это было для меня в своё время. Поэтому вряд ли они зажгутся этим настолько сильно, чтобы продолжать. Хотя мне немного обидно, когда я старшему говорю: «Давай я тебя научу хотя бы азам, простым вещам — тебе пригодится умение работать с мелкими вещами». Он говорит: «Нет, мне это неинтересно, мне интереснее химия, я лучше учебник по химии почитаю».

Старший у меня оканчивает школу, средний в 6-й класс пошёл, а маленькому — 3,5 года.

Регина Крутоус: Если бы можно было начать всё заново в плане выбора профессии — вы оставили бы всё как есть или что-то переиграли? Может, какой-то навык приобрели?

Владимир Анискин: Мне очень нравится научная деятельность, потому что она не регламентирована по времени. Ты работаешь в основном головой, нет необходимости быть строго в 8 утра на работе. Именно этот режим работы позволяет мне заниматься микроминиатюрой.

То есть я ничего не поменял бы в своей жизни... Раньше бы женился на своей жене.

Регина Крутоус: А во сколько вы поженились?

Владимир Анискин: Я женился в 22 года, в этом году мы празднуем уже 22 года совместной жизни. А познакомились мы, когда мне было лет 20. Если менять что-то в жизни, то я бы в 20 лет и женился.

Регина Крутоус: Как вы проводите свободное время? Где любите бывать?

Владимир Анискин: Свободного времени у меня практически нет. Но если оно есть, то провожу его только с семьёй. Мы живем в Академгородке, там много леса; и в воскресенье, после церкви мы идём в лес, жарим хлебушек — и это самый лучший отдых для меня.

Регина Крутоус: А какие ещё семейные традиции у вас есть?

Владимир Анискин: Мы каждый год ходим в фотостудию и делаем профессиональную фотосъёмку. Всей семьёй, и это уже в течение 15 лет. Удовольствие это недешёвое, но всё равно ходим, а потом просматриваем с большим удовлетворением эти хорошие фотографии, как мы меняемся, как растут ребятишки — это наша традиция.

Ещё каждый Новый год мы покупаем одну хорошую красивую игрушку на ёлку, и на ней пишем дату года, который мы встречаем. Этой традиции тоже уже около 15 лет, ёлка у нас украшена игрушками, которые имеют дату, и это очень приятно — вспоминаешь, где ты покупал ту или иную игрушку.

Регина Крутоус: А что вам необходимо для полноценного отдыха?

Владимир Анискин: Прежде всего, конечно, поспать. А в недосыпе работать невозможно, нет душевных сил. Поэтому, чтобы заниматься микроминиатюрой, нужно высыпаться, нужно психологическое спокойствие. Проблемы не должны довлеть настолько сильно, чтобы занимать всю голову и сжирать всю творческую энергию.

Регина Крутоус: В чём секрет вашего успеха?

Владимир Анискин: В трудолюбии, только и всего.

Подписывайтесь на нашу страницу в Facebook — будьте в курсе актуальных новостей Новосибирска.


Что происходит

«Черновики» для записи в первый класс открыли на Госуслугах

Вредную котельную снесли по требованию прокуратуры в Новосибирске

Что делать, если ребёнок начал курить — горячая линия в Новосибирске

Первый детсад на 225 мест спроектируют для микрорайона Клюквенный

Начался суд над подрядчиком строительства ЛДС в Новосибирске

Афиша Новосибирска: куда сходить во вторник, 19 марта

Зелёное голосование: устроить пикник в красивом парке на Чемском

«Знаю пассажиров в лицо»: один день с водителем троллейбуса №23

Главы администраций примут новосибирцев в участковых пунктах полиции

Ещё три «Москвича» и квартиру подарили участникам исторической викторины

По 2 миллиона могут раздать районам на вывоз снега из частного сектора

Показать ещё